Явление природы

В Доме учёных 22 февраля состоялся первый «Поэтический десант». Стихотворные вечера в ДУ были и раньше, но редко: выступал Руслан Хотомлянский, Дина и Дмитрий Бурачевские… А возобновил их Юрий Солозобов, в прошлом физик, ныне политолог, который решил позвать в Троицк друзей, чьим творчеством восхищается. Первым стал московский поэт и журналист Иван Давыдов.

У Юрия Солозобова есть другой вариант названия: «Клуб Там-там». «Я попросил показать дорогу до Октябрьского проспекта, где находится Дом учёных, – говорит он. – И человек мне ответил: «Там, там». Ещё это звук, который звучит в саванне, звук жестокого мира, где каждый воюет за своё будущее. Поэты – те самые люди, которые этот «там-там» и делают. Они знают, что произойдёт в будущем».

Имя Ивана Давыдова ещё не занесено в учебники, но уже звучит по всей стране. Как журналист он сотрудничал с изданиями «Эксперт» и The New Times… На его счету два сборника – «Стихи с предисловиями и без» и «Сны путешествующего по Родине», на подходе ещё один. А кое-что гуляет по Сети без авторства: «На смерть Сергея Михалкова» (о том, как поэт сочиняет гимн сначала раю, а потом аду), «Разговор Гагарина с Богом». Правда, восприятие меняется со временем – автор описывал человеческое одиночество, а теперь его упрекают в неуважении к первому космонавту. («Шлите ещё с героями ржавых вёдер» – «Какие такие вёдра, клевета!»)

Иван Давыдов читает стихи мерно, бесстрастно, почти как Бродский, в них – перекличка бытового и вечного, вчерашнего и древнего; их гостями становятся то Жанна д’Арк, то Алла Пугачёва, то маршруточник Харон, то Ипполит из фильма; обрывки советских реалий и мемы современности сплетаются с отсылками к литературе, рассуждения о смерти и вечности соседствуют с посвящениями домашнему коту Анатолию, который, как уверяет Давыдов, популярнее его самого. Хотя есть впечатление, что Давыдов и кот – это одно и то же. «На усах Анатолия белая пена висла / Жар боёв познал Анатолий и боль утрат…», «Жизнь – консервная банка, жесть / Не грусти ни о ком, смерть есть, / Она не может не есть / Мы для неё корм», «Не ходи к ней, Ипполит! / Она, Ипполит, не Надя, она, Ипполит, Лилит». «Как меняются времена! – комментирует поэт. – Я написал, как мне показалось, шутку на Новый год, а первый же комментарий был от деятельницы феминистического движения: «Опять женщины виноваты!» А это не совсем про то…»

Время вопросов. Как происходит творчество? «Сначала какие-то куски приходят, несколько слов, про которые чувствуешь, что они правильно друг за другом уцепились. А дальше занимаешься обычными делами, а там, на задворках головы, идёт обработка. Садишься за компьютер, и всё разрозненное как-то собирается во что-то единое». Поэзия – хобби? «Это неправильное слово, хобби – клеить модельки танков, а для меня это важное, но не основное занятие. Я не профессиональный поэт, не понимаю, как в наше время возможно такое явление природы», – смеётся Давыдов. Скорее это невозможность не писать. «Само появление стихотворения внутри – это проблема, –
признаётся он. – Как инородное тело, которое нужно доделать и выбросить из себя. Мешается, отвлекает. И я вываливаю это на тех, кто готов это читать, – спасибо тем, кто читает!»

В марте намечены ещё две встречи: Юрий Солозобов пригласил в Троицк Андрея Василевского, главреда журнала «Новый мир», и поэта/переводчика Игоря Караулова.

Владимир МИЛОВИДОВ,

фото автора