С Днём космонавтики!

Анализируя сигналы радиомаяка спутника, Я.Л. Альперт получил научные результаты по структуре ионосферы — сглаженное распределение электронной концентрации по высоте выше главного максимума ионосферы. Такое распределение было получено впервые, и оно показало, что электронная концентрация выше главного максимума ионосферы не спадает с высотой резко до нуля, как до этого предполагалось, а уменьшается плавно. Радиовосход и радиозаход спутника возникают соответственно раньше и позже оптического восхода и захода спутника за горизонт из-за эффекта рефракции радиоволн в ионосфере. А наблюдения радиоволн на частоте 20 Мгц от радиомаяка спутника позволили наблюдать эффекты сверхдальнего (до 8-10 тыс. км) ионосферного распространения радиосигналов спутника вплоть до их приема с антипода.

В конце 1950-х годов Н.В. Пушков предлагает разработать программу наблюдений за спутниками, рассмотреть вопрос о размещении на них аппаратуры для определения геомагнитного поля в космосе и установки ионосферных станций. Магнитологи ИЗМИРАН впервые в мире выполнили магнитные измерения с третьего искусственного спутника Земли — запущен первый научный прибор Института феррозондовый магнитометр СГ-45, который позволил установить, что источник Сибирской магнитной мировой аномалии находится на границе «ядро-мантия», а не в земной коре. Сотрудником ИЗМИРАН тех лет А.В. Гуревичем, ныне академиком, выполнены первые теоретические расчеты взаимодействия спутника с разреженной ионосферной плазмой.

1960-е годы. Началась космическая эра: на космических аппаратах устанавливались приборы ИЗМИРАН, особенно этот процесс стал интенсивным в рамках программы Интеркосмос после создания Института космических исследований АН СССР. Развивается внеземная магнитометрия — приборы, разработанные в Институте, неоднократно в рамках советской лунной программы работали на Луне. Н.В. Пушковым и Ю.Д. Калининым основан академический журнал «Геомагнетизм и аэрономия», ставший ведущим мировым изданием по геофизике и солнечноземной физике (1960).

Начиная с первых полетов людей в космос, ИЗМИРАН участвовал в прогнозе солнечной активности и обеспечении радиационой безопасности полетов космонавтов.

В ИЗМИРАН были свои космонавты! Об этой удивительной странице истории рассказывает Рудольф Алексеевич Гуляев, в те годы научный сотрудник, затем зав. лабораторией. Эти космонавты не летали, но имели такую возможность. После полета Юрия Гагарина многие научные работники писали письма Хрущеву и президенту АН СССР — хотели присоединиться к отряду космонавтов. В 1965 году президент Академии М.В. Келдыш согласился с этой идеей, в несколько академических институтов и в МГУ были разосланы запросы. 7 человек из ИЗМИРАН вызвали в научно-исследовательский авиационный госпиталь, подвергли там испытаниям в барокамере, центрифуге и т.д. — четверо отсеялись. В результате научные сотрудники ИЗМИРАН Ординард Пантелеймонович Коломийцев, Марс Нургалиевич Фаткуллин и я, а также Валентин Гаврилович Ершов, сотрудник Института прикладной математики и профессор Георгий Петрович Катыс из Московского института радиотехники — были первой группой космонавтов Академии наук. В 1967 году нас вызвали в Звездный городок и за год мы прошли там полный курс общей космической подготовки, включая полеты на истребителях, парашютные прыжки, центрифуги, барокамеры и т.д. Но умер Сергей Павлович Королев, поддерживавший идею космонавтов АН СССР, у Мстислава Всеволодовича Келдыша начались проблемы со здоровьем, словом, мы остались без покровительства, а авиационное командование пыталось нас отстранить. Нас вызвали на повторное медобследование и вынесли заключение, что мы все пятеро не годимся. Так мы никуда и не полетели…

Иллюстрация: картина А.К. Назарова «Вид с крыши ИЗМИРАНа». Бумага, акварель. 80-е годы.