В ногу с городом

«Мэры приходят и уходят, а Пушков остаётся», – шутит он иногда. И здесь есть, конечно, доля шутки. Но больше правды: вся жизнь Максима Пушкова неразрывно связана с Троицком. Более того – во многом посвящена родному городу. Когда он родился,  население будущего наукограда составляло пару сотен душ. Они росли, взрослели, мужали вместе – город и человек. Нынешний Троицк трудно представить без Пушкова. Почти так же трудно, как Троицк изначальный – без его знаменитых деда и отца.

Кистью и молотком

Сын и внук выдающихся ученых, Максим поразил семью полнейшим равнодушием к науке. Зато лет с четырёх не выпускал из рук карандашей. В школьные годы дневник не радовал родителей отметками, при этом всегда был затейливо разрисован. Отец решил не перечить природе. «В конце концов, лучше быть плохим художником, чем плохим физиком», –
вынес он хлёсткий, по своему обыкновению, вердикт. Впрочем, вскоре Пушков-старший признал: как раз художник из сына получился хороший. Он ещё успел повесить работы Максима в кабинете и с гордостью показывал их посетителям.

Трагическая гибель отца застала Пушкова-младшего студентом пединститута. Жизнь заставила начать преподавательскую карьеру досрочно: семья покойного учёного, при всех его заслугах, оказалась в трудном положении. Днём Максим учился, вечером – учил в Троицкой художественной школе. Летом ездил шабашить на стройках – популярное занятие у тогдашнего населения наукограда. Как-то бригадиром Пушкова оказался… доктор наук! Строили разное: от домов до водоочистной станции. Работали много – по пятнадцать часов в сутки. Много зарабатывали. Это позволяло Максиму поддерживать семью и при том считаться состоятельным студентом.

Распределился Пушков в 5-ю школу. Но школы художественной не бросал – продолжал преподавать там вечерами. Пару лет даже директорствовал – ещё совсем молодым человеком. Немало троичан считают себя его учениками.

Троицкий мастер

Страшная автокатастрофа надолго приковала Максима Пушкова к больничной койке. Речь шла об ампутации ног. С большим трудом ноги удалось сохранить, и упорный художник в конце концов встал на них и пошел по жизни дальше.

Он всё больше писал. И в какой-то момент понял: совмещать творчество с преподаванием уже не получается.

«Я люблю писать часами, не отрываясь, – объясняет Пушков. – А приходилось отрываться, идти в школу. При этом мысли-то всё ещё там, у мольберта. Но халтурить, работая с детьми, тоже нельзя. Хоть разорвись. И я ушёл в никуда».

Время для такого ухода было не самое простое. На дворе – начало 90-х, период безденежья для большинства и беззакония для всех.

«В ту пору часто вспоминался случай из студенческой жизни, –
улыбается Пушков. – Как-то выехали мы на пленэр, стоим с руководителем у мольберта, тот рисует. Подходит бабушка, долго смотрит на холст. Руководитель не выдерживает: «Нравится, бабуля?» – «Рисуй, сынок, рисуй, –
вздохнула бабушка. – Лучше рисовать, чем воровать». Вот этим лозунгом я и утешался».

Однако затем пришло признание. Кто-то из друзей показал картины Пушкова в Америке. Прошла выставка в Испании. Появились покупатели из Голландии. Сегодня полотна троицкого мастера можно найти в коллекциях буквально по всему миру.

Несколько лет тому назад Пушков решил вспомнить о своём детском увлечении музыкой. Так появилась группа «Big МАКС»: бардовская песня в блюзовой и джазовой подаче. Автор песен – сам Пушков. Без этой команды не обходится ни одного городского праздника.

Не терять лицо

С середины 90-х мастер — ещё и депутат городского Совета. С небольшим перерывом и до сего дня.

«Многое в жизни города меня задевало, многое – раздражало, – вспоминает Пушков. – И даже стыдно было: дед основал Троицк, отец был депутатом и строил его. Так что ж я отсиживаюсь в стороне?»

С той поры Троицк сильно изменился. Но работы у депутата Пушкова хватает. И забот тоже.

«Меня очень пугает перспектива утраты городом своего лица, –
говорит он. – Нельзя, чтобы Троицк превратился в обычный московский «спальник», ещё одно Бутово. У нас самобытный город, город с характером. Наша задача – делать Троицк лучше, этот характер сохранив».

Пушков борется за то, чтобы Троицк становился уютнее, чтобы в нём появлялось больше примечательных мест, чтобы улицы и кварталы не были копиями друг друга. Чтобы люди знали и помнили историю места, где они живут. «Это не только ИЗМИРАН, –
напоминает он. – Это война 1812 го-
да, которая оставила здесь следы. Это писательский городок, в котором жили Высоцкий, Зыкина, где написаны «Подмосковные вечера». Это много чего, что надо помнить и чем стоит гордиться».

Максим Пушков влюблён в Троицк. Когда влюблён, не представляешь жизни без предмета любви. И Пушков не мыслит себя вне родного города: «Где родился, там и пригодился. И я пригождался всегда, чем бы ни занимался.
Я живу с городом одной жизнью. Иду с Троицком в ногу».

Виктор ШМЕЛЁВ,

фото Александры ПЕТРОВОЙ