Новое искусство и вечная физика

Выставка современного искусства… в ускорителе, более того, в работающем ускорителе! Когда об этом объявили в феврале на открытии Центра молодёжного творчества «Физическая кунсткамера», в это верилось с трудом. Позволят ли физики «станцевать» в своём храме науки? Но учёные пошли навстречу.

Сайенс­арт умеет много гитик

Выставка-конференция «Ускоритель Новой Москвы» прошла даже раньше намеченного: не 14 мая, а 26 апреля. Конечно, не на самом ускорителе, но в том же здании. А сам легендарный, без преувеличений, аппарат предстал отдельным номером культурной программы. Увидеть воочию один из первых советских синхротронов, где совершались открытия и работали великие учёные, – шанс, который предоставляется нечасто. Для этого стоит подняться воскресным утром и пройти полтора километра по пустынным просторам ФИАНа…

Стоит только войти в ускорительный корпус института, и сразу слышно, как шумит, шуршит, стрекочет «выставка по сайенс-арту» – итог двух месяцев работы Дома учёных/ЦМИТ «Физическая кунсткамера», Центра культурных инициатив Новой Москвы и проекта «Арт-резиденция». Всё это время в ФИАНе и Доме учёных шли лекции и практические занятия специалистов по сайенс-арту. Предполагалось, что итогом будут работы, созданные сообща московскими артистами и троицкими учёными. Откликнулся Сергей Гайдаш (ИЗМИРАН). Он помог создать презентацию на тему Солнца: компьютер подбирает строчки из стихов, посвящённых нашему светилу, основываясь на свежих данных солнечной активности. Ещё один связанный с нашим городом объект был создан в ходе семинара «Троицк: монтаж тишины»: все записанные троичанами городские шумы и звуки – в одном помещении. Жаль, всего не перечислишь, как и не перескажешь занимательные доклады на конференции.

Где живут мезоны

«Понимаете, я уже испорчен старым искусством», – тактично отозвался о выставке Александр Серов, главный научный сотрудник отдела физики высоких энергий, доктор физ.-мат. наук. В ФИАНе он с 1968 года, а электронный синхротрон С25Р «Пахра» заработал в 1974-м. Считай, вся жизнь здесь… «Время современных ускорителей началось в 1944-м, когда Владимир Иосифович Векслер открыл принцип автофазировки, – рассказывает учёный. – Начался ускорительный бум». Троицкой лабораторией руководил нобелевский лауреат Павел Черенков, открывший черенковское излучение, а вот Векслер Нобелевку не получил из-за секретности.

Александр ведёт экскурсию по полутёмным коридорам, над головой вывеска: «Работает ускоритель!» Короткий «лабиринт» в трёхметровой стене, сделанной из бетона со свинцовыми шариками, и перед нами восьмиметровая громадина: магниты весом по три тонны каждый, за ними – керамический сердечник, эллипс 25х28 см. Электроны из малого инжекторного ускорителя поступают в основной и разгоняются до энергии в 1,2 ГэВ (гигаэлектронвольт). И всё это по-прежнему работает! Синхротрон продолжает использоваться в ФИАНовских исследованиях по физике частиц (тех самых мезонов) и физике излучения, сюда приезжают заниматься студенты из белгородского университета. На вопрос посетителя о практической пользе исследований Серов задумывается: «Мне трудно назвать, что здесь важное… Шаг за шагом мы получаем новые знания, а когда это выстрелит, и выстрелит ли вообще, непонятно».

Гости разбрелись по комплексу, и хотя все приборы отключены и обесточены, всё равно тревожно. Такой большой экскурсии тут не было никогда. «Я как-то привёл сюда внука-первоклассника и показывал: смотри, мол, вот электроны ускоряются, здесь – излучение, там – подъёмный кран, он магниты устанавливал… – вспоминает экскурсовод. – Он и говорит: «Дед, я хочу на твоей работе работать!» Я – грудь колесом, ну, думаю, вдохновил ребёнка… «Вот на этом кране!» Зато теперь он на третьем курсе МИФИ учится. Так что не зря я его водил».

А теперь в ускорителе побывал творческий люд из Москвы, и тоже вдохновился, заработала креативная мысль. Что-то будет…

Владимир МИЛОВИДОВ,

фото автора