Больница РАН. 20 лет стабильности

Больница РАН долгое время для троичанина, несвязанного с научной жизнью, была недосягаемой мечтой. К здешним врачам мечтали попасть, если не в стационар, так хотя бы на консультацию. Как обстоят дела сейчас, когда больница вошла в систему обязательного медицинского страхования? Кто может здесь лечиться? Насколько востребованы услуги троицкой Больницы РАН сегодня? На эти и другие вопросы ответил главный врач больницы Владимир Денисенко.

– Владимир Иванович, коснулась ли вашей больницы оптимизация здравоохранения, которая происходит в клиниках Москвы?

– Скорее, нас коснулась реформа РАН, мы же по-прежнему её ведомственное учреждение.

– Кто сейчас проходит лечение в стационаре вашей больницы?

– Сейчас больница заполнена на 80% от общего объёма. Это и сотрудники институтов, и жители ТиНАО, прибывшие к нам на «скорой помощи» или госпитализированные в плановом порядке. Принципиальной разницы между пациентами нашего ведомства, то есть сотрудниками НИИ РАН, и другими больными мы не делаем: лежат все, кого направляют к нам поликлиники и привозят «скорые». Мы сотрудничаем с Троицкой больницей: врачи оттуда направляют к нам пациентов на госпитализацию и консультацию.

– В городе о Больнице РАН давно сложилось мнение, что тут способны решить самые трудные задачи. Как вы думаете, почему?

– Кто как считает. Мне кажется, что врач в стационаре всегда более квалифицированный, чем в поликлинике. Врачи стационара постоянно находятся с больными. Некоторые пациенты приходят сюда на консультацию, потому что когда-то у нас лежали, и хотят попасть именно к этому врачу. По-разному бывает.

– Какие отделения работают в больнице?

– Все, начиная от терапии, кардиологии и заканчивая гинекологией.

– Как у вас обстоят дела с кадрами?

– В целом, хорошо. Всех хватает. Хотелось бы, может, лучше, но положение не критично. Некоторый дефицит мы испытываем в младшем медперсонале: санитарках, нянечках, медсёстрах.

– Получается, что в Больнице РАН всё хорошо?

– Для полного счастья, как всегда, не хватает денег. (Улыбается.) Было бы неплохо увеличить зарплаты медикам, улучшить условия пребывания пациентов, на более высоком уровне оснастить диагностическую базу, повысить подготовку врачей или пригласить более квалифицированных специалистов.

– Вы возглавляете эту больницу без малого двадцать лет. Юбилей в статусе главного врача у вас будет в следующем году. Чем вы особенно гордитесь, что удалось достичь за эти годы?

– Во-первых, то, что эта больница вообще открылась. Никто в это не верил. Времена были тяжёлые. Строительство и начало работы больницы пришлось на время перестройки. То, что мы выжили, – само по себе замечательно. При этом мы развивались, не стояли на месте.

– Чем можно измерить рост больницы?

– Улучшилась оснащённость, увеличилось количество больных, качественно и количественно изменился состав оказываемых нами услуг. Больница введена в строй в 1994 году, ей уже 20 лет. Мы провели ремонт практически всех отделений. Если больницу постоянно не поддерживать в рабочем состоянии, всё бы развалилось уже,
конечно.

– В условиях Москвы что-то поменялось в Больнице РАН? Какие, на ваш взгляд, у неё перспективы?

– Поживём – увидим, что будет дальше. Одно скажу: хуже точно не стало. На мой взгляд, то, что изменений немного, – это даже хорошо: стабильность – признак мастерства. Хотя стабильность трудно даётся в эпоху перемен.

Светлана МИХАЙЛОВА,

фото Александры ТОЩЕВИКОВОЙ